|
Игроки
- Глов. Иду прямо к ней!
- Утешительный. А нам нельзя за тобой, а?
- Глов. Ни... никому! А кто сколько-нибудь... разделка на саблях!
- Утешительный. У! Рубака какой! а? Ревнив и задорен, как черт. Я думаю, господа, что из него просто выйдет Бурцов иора, забияка. Ну, прощай, прощай, гусар, не держим тебя!
- Глов. Прощайте.
- Швохнев. Да приходи нам после рассказать.
- Глов уходит.
- Явление XIX
- Утешительный. Нужно его покамест ласкать, пока еще деньги не в наших руках; а там черт с ним!
- Швохнев. Однако боюсь я, чтоб как-нибудь не затянулась в приказе выдача денег.
- Утешительный. Да, это будет скверно, а впрочем... ведь на это, сами знаете, есть понукатели. Как ни ворочай, а все-таки придется всунуть в руку тому и другому для соблюдения порядка.
- Явление XX
- Т е ж е и чновник З а м у х р ы ш к и н (высовывает голову в дверь; одет в несколько поношенном фраке).
- Замухрышкин. Позвольте узнать: не здесь ли Глов Александр Михалович?
- Швохнев. Нет. Он сейчас вышел. А что вам угодно?
- Замухрышкин. Да вот по делу их насчет выдачи денег.
- Утешительный. А вы кто?
- Замухрышкин. Да я чиновник из приказа.
- Утешительный. А, милости просим! Прошу покорнейше садиться! В этом деле мы все принимаем живейшее участие. Тем более что заключили кое-какие дружелюбные сделки с Александр Михаловичем. И потому можете понять, что вот и от него, и от него, и от него (указывая на всех) будет искреннейшая благодарность. Дело в том только, чтобы скорее как можно получить из приказа деньги.
- Замухрышкин. Да уж как хотите, раньше двух недель никак нельзя.
- Утешительный. Нет, это страшно далеко. Ведь вы всё позабываете, что со стороны нашей благодарность...
- Замухрышкин. Да уж это само собой. Все это приемлется. Как это позабыть? Мы потому и говорим «две недели», а то бы, пожалуй, вы и три месяца у нас провозились. Деньги к нам придут не раньше, как через полторы недели, а теперь во всем приказе ни копейки. На прошлой неделе получили полтораста тысяч, все роздали; три помещика ожидают, еще с февраля заложили имение.
- Утешительный. Ну, это так для других, а для нас по дружбе... Нужно, чтобы мы с вами покороче познакомились... Ну, да что?.. да и люди свои! Ну, как вас зовут? как? Фентефлей Перпентьич, что ли?
- Замухрышкин. Псой Стахич-с.
- Утешительный. Ну, все одно почти. Ну, так послушайте, Псой Стахич! Будем так, как давние приятели. Ну, что, как вы? как делишки, как служба ваша?
- Замухрышкин. Да что служба? Известное дело — служим.
- Утешительный. Ну, а доходов по службе этих, знаете, разных... а просто, много ли берете?
- Замухрышкин. Конечно, сами посудите, с чего ж и жить?
- Утешительный. Ну что, как в приказе у вас, скажите откровенно, все хапуги?
- Замухрышкин. Ну что! Вы уж, я вижу, смеетесь! Эх, господа!.. Ведь вот тоже и господа сочинители всё подсмеиваются над теми, которые берут взятки; а как рассмотришь хорошенько, так взятки берут и те, которые повыше нас. Ну да вот хоть и вы, господа, только разве что придумали названья поблагородней: пожертвованье там или так, Бог ведает что такое. А на деле выходит — такие же взятки: тот же Савка, да на других санках.
- Утешительный. Вот уж Псой Стахич и обиделся, как я вижу, — вот что значит задеть за честь!
- Замухрышкин. Да ведь честь, сами знаете, дело щекотливое. А сердиться тут не из чего. Я уж, батюшка, прожил свое.
- Утешительный. Ну, полно, поговоримте по-дружески, Псой Стахич! Ну что ж, как вы? Как у вас? Как поживаете? Как маячитесь на свете? Есть женушка, детки?
- Замухрышкин. Слава Богу. Бог наградил. Двое сыновей уж в уездное училище ходят. Два других поменьше. Один бегает пока в рубашонке, а другой на карачках ползает.
- Утешительный. Ну, а ручонками, я чай, уже все этак (показывает рукою, как будто берет деньги) умеют?
- Замухрышкин. Ведь вот вы, право, какие, господа! ведь вот опять начали!
- Утешительный. Ничего, ничего, Псой Стахич! ведь это по дружбе. Ну что ж тут такого? свои! Эй, дай-ка бокал шампанского Псою Стахичу! скорей! Мы ведь теперь должны быть как короткие знакомые. Вот мы к вам соберемся тоже в гости.
- Замухрышкин (принимая бокал). А милости просим, господа! Откровенно вам скажу, что такого чаю, как вы будете пить у меня, вы у губернатора не сыщете.
- Утешительный. Небось даровой, от купца?
- Замухрышкин. От купца-с, выписной из Кяхты.
- Утешительный. Да как же, Псой Стахич? Ведь вы дел с купцами не имеете?
- Замухрышкин (выпив бокал и упираясь руками в колени). А вот как: купец здесь больше по причине глупости своей должен был приплатиться. Помещик Фракасов, если изволите знать, закладывает имение, все уж сделано как следует, завтра остается получить деньги. Затеяли они завод какой-то в половине с купцом. Ну, нам-то, понимаете, какое дело знать, на завод ли или на что другое нужны деньги, и с кем он в половине. Это не наша часть. Да купец по глупости своей и проговорись в городе, что он с ним в половине и ждет от него с часу на час денег. Мы и подослали к нему сказать, что вот пришли две тысячи, сейчас выдадут деньги, а не то — будешь ждать! А уж к нему на фабрику привезли, понимаете, и котлы, и посуду, ожидают только задатков. Купец видит, плетью обуха не перешибешь, заплатил две тысячи да по три фунтика чаю каждому из нас. Скажут — взятка, да ведь за дело: не будь глуп; кто его толкал, языка разве не мог придержать?
- Утешительный. Послушайте, Псой Стахич, ну, пожалуйста же, насчет этого дельца. Мы уж вам дадим, а вы уж там с начальниками своими сделайтесь как следует. Только, ради Бога, Псой Стахич, поскорее, а?
- Замухрышкин. Да будем стараться. (Вставая.) Но откровенно скажу вам: так скоро, как вы хотите, нельзя. Пред Богом, в приказе ни копейки денег. А будем стараться.
- Утешительный. Ну, как вас там спросить?
- Замухрышкин. Так и спросите: Псой Стахич Замухрышкин. Прощайте, господа! (Идет к дверям.)
- Швохнев. Псой Стахич, а Псой Стахич! (Оглядывается.) Постарайтесь!
- Утешительный. Псой Стахич, Псой Стахич, выручайте поскорее!
- Замухрышкин (уходя). Да уж сказал. Будем стараться.
- Утешительный. Черт побери, как это долго! (Бьет себя рукой по лбу.) Нет, побегу, побегу за ним, авось что-нибудь успею, не пожалею денег. Черт его побери, три тысячи дам ему своих. (Убегает.)
- Явление XXI
- Ш в о х н е в, К р у г е л ь, И х а р е в
- Ихарев. Конечно, лучше, если бы получить поскорее.
- Швохнев. Да уж как нам нужно! как нам нужно!
- Кругель. Эх, если бы он уломал его как-нибудь!
- Ихарев. Да что, разве ваши дела...
- Явление XXII
- Т е ж е и У т е ш и т е л ь н ы й.
- Утешительный (входит с отчаяньем). Черт побери, раньше четырех дней никак не может. Я готов просто лоб расшибить себе об стену.
- Ихарев. Да что тебе так приспичило? Неужто четырех дней нельзя обождать?
- Швохнев. В том-то и штука, брат, что для нас это слишком важно.
- Утешительный. Обождать! Да знаешь ли, что нас в Нижнем с часу на час ждут? Мы тебе не сказывали еще, а уж четыре дня назад тому мы имеем известие спешить как можно скорее, добывши во что бы ни стало хоть сколько-нибудь денег. Купец привез на шестьсот тысяч железа. Во вторник окончательная сделка, и деньги получает чистоганом; да вчера приехал один с пенькой на полмиллиона.
- Ихарев. Ну так что ж?
- Утешительный. Как что ж? Да ведь старики-то остались дома, а выслали вместо себя сыновей.
- Ихарев. Да будто сыновья уж непременно станут играть?
- Утешительный. Да где ты живешь, в китайском государстве, что ли? Не знаешь, что такое купеческие сынки? Ведь купец как воспитывает сына? или чтоб он ничего не знал, или чтобы знал то, что нужно дворянину, а не купцу. Ну, натурально, он уж так и глядит — ходит под руку с офицерами, кутит. Это, брат, для нас самый выгодный народ. Они, дурачье, не знают, что за всякий рубль, который они выплутуют у нас, они нам платят тысячами. Да это счастье наше, что купец только и думает о том, чтобы выдать дочь за генерала, а сыну доставить чин.
- Ихарев. И дела совершенно верные?
- Утешительный. Как не верные! Уж нас не уведомляли бы. Всё почти в наших руках. Теперь всякая минута дорога.
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |
|
|